— Что, мозг у тебя не там? — удивлённо спросил Папаша и выстрел ещё раз туда же.

Краб опять взвизгнул и угрожающе двинулся к Папаше.

Папаша решил сменить тактику и выстрелил в верхнюю часть корпуса. Этот выстрел краб вообще почти не заметил.

— Значит, что-то важное у тебя находится внизу, верно? Там, откуда выходят звуки, так? — спросил он у краба.

Но выстрель ему под брюхо было сейчас невозможно, поэтому он выстрелил в глаз. Не попал совсем чуть-чуть, но эта рана оказалась для краба гораздо чувствительнее. Он завизжал громче и закрутился на месте.

— Всё-таки там у тебя много нервных окончаний, — удовлетворённо сказал Папаша, — это хорошо! — и он выстрели во второй глаз.

На этот раз попал тютелька в тютельку! Краб забился в конвульсиях, прикрывая своими клешнями место, где были глаза.

Второй, которого он недавно рвал на части, был ещё жив и стал издавать какие-то звуки. И по интонации Папаше показалось, что он торжествует. Ему нравится, что его обидчик, предавший его сородич, понёс заслуженное наказание.

Папаша огляделся и увидел валяющуюся неподалёку трубу, метра в два длинной. Пока краб переживал из-за почти полной потери зрения, Папаша подошёл к нему сбоку, поддел трубой и резко перевернул.

На животе у краба внезапно оказалось что-то вроде лица. Не человеческого, конечно, но какие-то узнаваемые черты морды живого существа угадывались вполне определённо. На этом лице была даже мимика.

— Да, ну и морда! — проговорил Папаша, — рты отдельно, глаза отдельно, нос и то отдельно. А морда, без всего этого, здесь.

На морде было только одно отверстие, через которое исходят звуки. А всё остальное представляло собой «лицо» только очертаниями, как будто вылепленное из глины. Но мимика присутствовала, причём вполне понятная. Было видно, что существу больно.

Папаша поднял пистолет и выстрелил прямо в центр этого «лица». Существо дёрнулось и затихло.

— Кто же вас сделал, уродцы? — задумчиво сказал Папаша, — неужели природа? Что-то не верится.

Примчался сотник на вездеходе. Увидев одного дохлого и одного умирающего краба, он покачал головой:

— Нужно тебе охрану выделить.

— Заняться больше нечем? Я их изучал, — сказал Папаша, — вы выяснили как их лучше убивать?

— Не знаю, — растерялся сотник, — стреляем и всё тут. Живучие, но если нашпиговать свинцом, то умирают.

— Уязвимое место на брюхе, там похоже мозг, — сказал Папаша, — если нападает много сразу, то некоторым можно отстрелить клешни, тогда другие могут напасть на своих же, ставших беззащитными. По крайней мере, у меня такой номер сработал. Если прострелить глаза, то дезориентируются. Расскажи кому сможешь. Норы начали заваливать?

— Начали, — удовлетворённо кивнул сотник, — слышишь же взрывы? А насчёт уязвимых мест, это ты здорово придумал. Наши с ними мучаются, потому что умирают они плохо. Как будто у этих тварей внутри что-то вроде панциря, который защищает мозг.

— Вот и расскажи всем как надо бороться, — махнул рукой Папаша.

— А ты что? Может со мной? — спросил сотник.

— Нет, у меня ещё здесь дела, — сказал Папаша.

Сотник умчался на своём вездеходе.

Папаша подошёл к дыре, откуда вылезли крабы. Ухватив железный лист за край, он с трудом поднял его и откинул его в сторону. Лист был очень тяжёлым и становилось понятно, почему крабы вылезали с таким трудом.

Папаша заглянул внутрь. Там шёл тоннель, прорытый отнюдь не крабами. Это были технические коммуникации базы, которые крабы освоили. До дна было метра три, но там был навален бугор всякого хлама и земли, по которому крабы и выбирались наружу. Видимо, здесь раньше был люк или что-то в этом роде, но крабы эту дыру заметно расширили с какой-то целью. Часть обвалившихся стен и послужили основанием горы мусора.

«Интересно, они сами накрыли его листом металла? Специально?» — подумал Папаша.

Снизу шёл сухой и тёплый воздух.

— И зачем я перед Ваней только распинался? Не надо лезть в пекло! Наше дело командовать! — пробормотал Папаша, отстегнул с плеча фонарик и спрыгнул вниз.

Глава 11

Сеть тоннелей и коридоров внизу была очень разветвлённой. Папаша решил держать направление к интересующему его складу, который был уже не так далеко, но через пару минут он уже не понимал, в верном ли направлении движется.

В очередном коридоре, в который ему пришлось свернуть, вдоль стен шли трубы. Много труб, одна над другой вдоль всей левой стены. И они были тёплыми! Видимо, на базе что-то до сих пор продолжало функционировать. Работал реактор и поддерживал какие-то системы, несмотря на прошедшие десятилетия.

Но особо удивляться тут было нечему. Реакторы уже давно научились делать очень надёжными и автономными, которые могли долго работать без вмешательства человека. Вопрос в том, какие системы висят на этом реакторе, и в чём именно он поддерживает работоспособность. Если нагрузка небольшая, то реактор может работать и сотни лет без обслуживания, если в нём нет никаких дефектов.

Крабы навстречу тоже пока не попадались. Папаша подобрал кривой обломок трубы, как дополнительное оружие. Если что, можно будет ткнуть в одну из пастей уродца.

Папаша продолжал идти дальше и не переставал ругать себя за то, что он делает. Это было очень глупо, и он не вполне понимал, зачем именно ему это понадобилось. Никакой острой необходимости лезть самому в коммуникации, где может находиться множество опасных тварей, не было. Да ещё и одному, без всякого прикрытия. С собой был только пистолет, несколько магазинов к нему, пара гранат и нож. Теперь ещё и труба. В общем, на нём был только необходимый минимум, без которого нельзя отправляться даже на мало-мальски опасное предприятие. Но то, что затеял он, имея всего лишь такой скудный арсенал, было чистым безумием. К тому же он и сам не знал, что именно он затеял. Просто захотел узнать, откуда лезут эти твари и можно ли этому как-то воспрепятствовать. По крайней мере, это была официальная версия.

Покопавшись в себе, он всё-таки понял первопричины этого необдуманного поступка. Дело было в Эсмеральде. Его очень зацепила эта девочка, сильно затронула какие-то струны внутри… но была проблема. Она была слишком сильна! Настолько, что стоило ему об этом задуматься, как он начинал чувствовать себя рядом с ней… слабым что ли? А он к такому не привык. Он обычно чувствовал себя сильнее. Минимум равным. Но слабым ему ощущать себя совершенно не нравилось.

Вот и возникла какая-то внутренняя потребность, доказать хотя бы самому себе, что он ещё о-го-го. Он знал, что Эсмеральде ничего доказывать не нужно. Она смотрит на всё другими глазами и слабым его не считает, даже наоборот! Она смотрит на него с восхищением и доверием, хочет научиться многому из того, что он уже знает и умеет. Она не хочет делать новые ошибки в управлении своим народом.

Но зато физически, Папаша прекрасно понимал, что не выиграет с ней схватку никогда в жизни. И да, пусть тут было вмешательство в человеческую природу, а не наработанные навыки, всё равно это вызывало у него дискомфорт. Ну не нравилось ему, что женщина сильнее чем он.

Хотя, как во всём этом мог помочь самоубийственный поход по катакомбам, было совершенно не ясно!

Папаша настолько задумался, что потерял бдительность и слишком резко вышел из-за угла. Там были два краба. Но ему повезло, крабы сейчас были заняты. Они, встав на задние лапы, прилипли друг к другу животами. Конечности с зубастыми мордами тоже сплелись между собой и это соединяло их туши в одну конструкцию.

От крабов раздавалось смачное чавканье. Папаша опешил и даже опустил вскинутый было пистолет.

— Вы чем это тут заняты? — спросил он, немного придя в себя.

Крабы среагировали на посторонний звук, чавканье прекратилось, конечности с мордами стали расплетаться. Папаша стоял и внимательно на всё это смотрел. Когда туши разъединились, но ещё не опустились в горизонтальное положение, он выстрелил по разу в открытое беззащитное брюхо каждому крабу. Прямо в карикатурную морду с отверстием. Из отверстий у крабов, кстати, стекало что-то коричневое. Видимо шёл какой-то обмен жидкостями, который Папаша прервал.